#DGM
Повезёт
В чёрной-чёрной башне, в тёмном-тёмном коридоре есть дверь, за которую никто не смел сунуть носа из-за дурного нрава хозяина комнаты. Сама комната тоже тёмная, расчерченная тусклыми цветными бликами от потрескавшегося витража в окне. Смотреть тут ровным счётом не на что. Ничего лишнего: скрипучая койка, шкаф и стол с жёстким стулом. Единственное роскошество в убранстве сией жилплощади – подставка для оружия, рядом с которой стоит всегда закрытая шкатулка. Потёртая, без каких-либо опознавательных знаков. Непримечательная вещь.
Но для Канды она кое-что значила, потому что её содержимое раз за разом доказывало ему: жив. По-прежнему жив. И по-прежнему прав.
Как давно эта вещь здесь появилась, он и сам-то с трудом помнил. Измотанный войной, своей памятью, разбивающийся с каждым днём на всё более мелкие осколки и раздираемый неугомонной совестью, Юу просто понял однажды, что ещё немного и он съедет с катушек. Сорвётся и устроит резню без разбору, и словно загнанный зверь будет скрываться и бежать, представляя ещё большую угрозу, чем вездесущие акума.
А ещё понял вдруг, что давно уже ничего не чувствует. Ни страха, ни жалости, ни чего-то ещё. Словно замёрз изнутри, выгорел, вымер – как угодно это можно было назвать, но суть оставалась та же.
Поэтому возвращаясь с очередного задания, Канда принёс с собой запертую шкатулку, содержимое которой было неизвестно даже Смотрителю.
А содержимое, пожалуй, могло удивить. Внутри лежал пистолет с одним патроном в барабане. Всего одним – больше и не нужно, чтобы поиграть на собственных нервах.
Русская рулетка – опасная забава, но что-то в ней было. Для него самого что-то в этом было. Предоставить себя воле случая, который и рассудит: жить - не жить, прав - не прав.
Каждый раз раскручивая барабан и приставляя дуло к виску, Канда вдруг ощущал, что сердце замирает. Но рука не дрожала и спокойно нажимала на спусковой крючок. А после сухого щелчка Канда криво усмехался и снова закрывал револьвер в шкатулке. До следующего раза.
Не то, чтобы он слепо верил в удачу. Как раз наоборот, привык полагаться лишь на свои силы. Но это было необъяснимо нормальным языком. Только собственным внутренним голосом, шепчущим: «Так надо».
Это отрезвляло, хотя Канда и понимал, что запутывается только больше, что на деле секундное просветление это только иллюзия, скрывающая то, насколько он на самом деле погряз в тихом безумии.
Жизнь потихоньку превращалась в размытые пятна между сухими щелчками. Как для наркомана опий, так и для него это превратилось в зависимость. Без «дозы» начиналась ломка. А если вернее, то метания воспалённого сознания, перетекающие в фееричные кошмары, отвратительные в своей яркости и резкости.
Сейчас же Канда пустым померкшим взглядом смотрел перед собой.
Он устал. Действительно устал. От крадущейся по пятам смерти, от опостылевших уже сражений. Устал от себя – этой бесчувственной химеры, которая всё-всё прячет под чёрной тканью плаща. И если бы Господь действительно был, он бы его не осудил.
А вот смерть – его вечный партнёр – не любила слабостей и не прощала. Суровая и страшная, но справедливая, лишённая этого лицемерия и показушного милосердия.
Канда знал, что костлявая не станет ждать его долго. И однажды не будет сухого щелчка, эти серые стены огласятся выстрелом и искрасятся кровавыми пятнами из его простреленной головы.
Канда это прекрасно знал. Но отступать было поздно.
Холодный металл упёрся в висок.
Ему не может везти вечно. Просто не может. Не заслужил, да и ещё никто среди живых не отличался неизменным везением.
Сердце на секунду застыло и пустилось в бешенный галоп. Это совсем рядом раздался привычный щелчок.
Юу усмехнулся, вытащил патрон из барабана и бесцельно принялся крутить его между пальцев.
- Порой в голову приходят интересные вещи, - неожиданно для себя проговорил Канда. – Но не сегодня.
Шкатулка снова была закрыта, а позже комната опустела.
Он всё ещё был жив. И если так, то значит, всё ещё был прав.
(с) Dark Drin
